Procedural aspects of recognizing arbitration agreement null and void (rus)

Процессуальные нюансы признания третейского соглашения недействительным

Елена Перепелинская Специально для «Юридической практики»

В последние годы заметно участились случаи рассмотрения государственными судами исков о признании недействительными третейских соглашений (оговорок). В юридической прессе и на форумах разворачиваются целые дискуссии о том, какой же суд должен рассматривать такие иски и как их лучше обосновывать. Такой интерес к теме объясняется нежеланием стороны контракта рассматривать споры в указанном в договоре третейском суде, что и подталкивает ее искать лучшие для себя варианты. Судебная практика общих и хозяйственных судов по рассмотрению подобных исков весьма противоречива, что еще больше подогревает дискуссии на эту тему.

Двойственный эффект

В основе третейского разбирательства лежит третейское соглашение (оговорка). Оно имеет сложную правовую природу, сочетая в себе процессуальные и гражданско-правовые характеристики, а также обладает двойственным эффектом. С одной стороны — пророгационным — наделяющим компетенцией рассматривать определенные споры между сторонами согласованный ими же третейский суд, а с другой стороны, — дерогационным — исключающим компетенцию государственных судов рассматривать указанные споры по существу. Действующим украинским законодательством и международными договорами Украины установлены принципы, гарантирующие исполнимость третейского соглашения.

При этом государственные суды осуществляют ­функции контроля за третейским разбирательством. Специфика такого контроля состоит в том, что он ограничен конкретными вопросами, указанными в Законе «О третейских судах». Процедура осуществления такого контроля установлена в самом Законе, а более подробно — в Гражданском и Хозяйственном процессуальных кодексах Украины, дополненных специальными разделами в феврале 2011 года. Таким образом, в настоящее время судебный контроль за третейским разбирательством ограничен процессуальными рамками. И проверка государственным судом действительности третейского соглашения возможна исключительно при осуществлении указанных выше контрольных функций и в следующих случаях: 1) при обращении в суд с исковым заявлением по вопросам, являющимся предметом третейского соглашения (пункт 6 части 1 статьи 207 ГПК Украины, пункт 5 1 части 1 статьи 80 ХПК Украины); 2) при оспаривании решения третейского суда (пункт 3 части 2 статьи 3895 ГПК Украины, пункт 3 час­ти 2 статьи 1225 ХПК Украины, пункт 3 части 3 статьи 51 Закона «О третейских судах») и 3) при выдаче исполнительного документа на решение третейского суда (пункт 5 части 1 статьи 38910 ГПК Украины, пункт 5 части 1 статьи 12210 ХПК Украины, пункт 5 части 6 статьи 56 Закона «О третейских судах»).

Как видно, в приведенном перечне нет дел по искам о признании недействительными третейских соглашений. Такая практика появилась в силу ошибочной квалификации третейских соглашений как обычных гражданско-правовых сделок и, соответственно, механического применения к ним всех положений Гражданского кодекса Украины о недействительнос­ти сделок. Такой подход полностью игнорирует процессуальные характеристики и последствия третейских оговорок, что в корне неправильно. Никому же не приходит в голову подавать иски о признании недействительными соглашений о договорной подсудности (существовавшей ранее в ГПК Украины), возможность заключения которых предусмотрена рядом международных договоров Украины и Законом Украины «О международном частном праве». Действительность таких соглашений оценивалась и оценивается украинским судом только в случае обращения к нему с иском по вопросу, по которому стороны такое соглашение заключили, и только для целей оценки своей собственной компетенции рассмотреть такой спор. Иными словами, суд оценивает дерогационный эффект такого соглашения, который присущ и третейскому соглашению, как описано выше.

Угроза для третейского разбирательства

Зачастую в исках о признании недействительными третейских соглашений делается попытка обосновать такую недействительность нарушением положений Консти­туции Украины, в частности ее статей 124 и 125. Подобная практика составляет угрозу для нормального функционирования, да и существования третейского разбирательства на Украине в целом. И это невзирая на то, что Консти­туцион­ный Суд уже высказал свою позицию по данному вопросу. В своем решении от 10 января 2008 года № 1рп-2008 он признал конституционными положения абзаца 7 статьи 2 и статьи 3 Закона Украины «О третейских судах» о защите имущественных и неимущественных прав и охраняемых законом интересов в третейском разбирательстве и подтвердил, что обращение в третейские суды является одним из способов защиты прав субъектов гражданских и хозяйственных правоотношений (решение КСУ от 24 февраля 2004 года № 3рп/2004) и не является нарушением статей 124, 125 Конституции Украины. Такой вывод, среди прочего, основан и на соответствующей практике Европейского суда по правам человека.

Пленум Верховного Суда Украины в своем постановлении № 2 от 12 июня 2009 года «О применении норм гражданского процессуального законодательства при рассмотрении дел в суде первой инстанции» также разъяснил, что «договор о передаче спора на рассмотрение третейского суда (статья 17 ГПК Украины) не является отказом от права на обращение в суд за защитой», но обязывает суд оставить исковое заявление по вопросам, являющимся предметом третейского соглашения, без рассмотрения, если от ответчика до начала выяснения обстоятельств по делу поступили возражения против разрешения спора в суде.

Согласно общепринятой мировой практике, в подобных ситуациях государственный суд должен также удостовериться, является ли третейское соглашение действительным, действующим и исполнимым. И в случае отсутствия хотя бы одного из этих элементов суд рассмат­ривает иск по существу. Однако наличие третейского соглашения, удовлетворяющего все требования, само по себе не является основанием для возврата искового заявления или отказа в открытии производства по делу в государственном суде, поскольку, если ни одна из сторон не возражает против рассмотрения спора в суде, считается, что третейское соглашение утратило силу.

Таким образом, если сторона третейского соглашения считает его недействительным, то ей нужно подавать иск по сути спора (а не иск о признании третейского соглашения недействительным!) в государственный суд и там доказывать свою позицию по данному вопросу и обосновывать компетенцию государственного суда на рассмотрение своего спора.

Если же другая сторона инициирует третейское разбирательство, то возражения в отношении действительности третейского соглашения и, соответственно, отсутствия у третейского суда компетенции нужно поднимать уже перед составом третейского суда, причем до начала рассмотрения спора по сути. В силу принципа компетенции-компетенции, закреп­ленного в статье 27 Закона «О третейских судах», третейский суд вправе самостоятельно решать вопрос о наличии или отсутствии у него компетенции в отношении того или иного спора, в том числе относительно действительности самого третейского соглашения.

Согласно принципу автономности третейского соглашения от прочих условий договора, закрепленного в статье 12 Закона «О третейских судах», вопрос действительности третейского соглашения оценивается отдельно от действительнос­ти договора в целом, и недействительность одного не влияет на действительность другого. И даже если третейский суд сочтет себя компетентным рассматривать спор, невзирая на возражение одной из сторон, последняя, при наличии обоснованной позиции, сможет эффективно использовать эти же аргументы в процедуре оспаривания решения третейского суда или же в процессе его исполнения при рассмотрении вопроса о выдаче исполнительного документа на такое решение в государственном суде.